Алена водонаева и группа плазма
Расизм чистой воды: МОК выступает против спорта в России, называя его политикой. Алена Водонаева разбила семью Дубцовой и Черницына? Людмила Тафратова.
Как стало известно корреспонденту «Вслух. Неудобно на сайте? Читайте самое интересное в Telegram и самое полезное в Vk. Последние новости. В Голышманово спортшкола выплатит моральный вред ученице после травмы. Тюменские депутаты приняли закон о льготах для участников СВО из Росгвардии. Тюменская областная дума. Представители креативной тюменской молодежи могут получить грант до тысяч рублей. Его можно потратить на образование, профессиональное оборудование или авторский проект.
Одни из первых в России отважились петь только на английском. Алексей Кортнев: Наши многие пассажиры хорошо знают английский язык, но так волнуются, когда ты поешь, что некоторые слова не разбирают.
О чем там идет речь? Роман Черницын: Поется от лица некого парня, который грустит из-за того, что его девушка относится к нему не так серьезно, как он хотел бы. Роман Черницын: Мы повстречались в школьном ансамбле.
Я учился в девятом классе, Максим — в техникуме. Это был большой коллектив, который пел разные песни: популярные, советские. Это был год. Алексей Кортнев:…И так вам встали поперек горла эти советские песни, что захотелось петь на английском? Роман Черницын: Они очень стояли поперек горла. Максим даже всячески препятствовал прослушиванию советских песен родителями. Когда родители особенно рьяно слушали эти песни, он обрезал проводок от радио.
Алексей Кортнев: Тем не менее нужно же было как-то договориться, что вы пойдете именно таким тернистым путем. Вы прямо тогда понимали, что вы будете идти по нему последовательно? Максим Постельный: Нас вынесло, потому что группа распалась, и мы остались вдвоем с синтезатором. Когда пришла пора писать собственные песни, мы поняли, что выбора, на каком языке петь песни, — не стоит. Потому что все кумиры в то время пели на английском языке.
Алексей Кортнев: Я читал в ваших прежних интервью, что до встречи с Максом Рома не очень любил музыку и собирался становиться инженером. Когда его пытались записать в музыкальную школу в детстве, он сопротивлялся изо всех сил.
Роман Черницын: Это было ужасно, я просто бросился на землю и забился в конвульсиях. У нас во дворе жил мальчик, который играл на скрипке и ходил в музыкальную школу. И каждый вечер он, несчастный и понурый, шел в эту музыкальную школу, а мы играли в футбол. Алексей Кортнев: Что могло произойти с населением города Волгограда, чтобы они прониклись песней на английском языке?
Более того, поняли, что это не какой-то западный исполнитель, а своя родная команда?
Роман Черницын: На самом деле, это было все очень просто, потому что в Волгограде, как и во многих провинциальных городах, вот эта тусовка — музыканты, телевизионщики, радийщики — это одна тусовка. Все друг друга знают, и отдать песню на радио очень просто. Алексей Кортнев: Несмотря на то, что вы профессионально занялись музыкой, вы получили высшее образование в совершенно другой области.
Кто вы по специальности? Максим Постельный: Контрольно-измерительные приборы и автоматика, но у меня была специализация «программист». Все профессии, которыми я обладаю официально — это «водитель грузовика». У меня есть права категории С и права сельского механизатора, я умею управлять гусеничным трактором.
Роман Черницын: Я бы поостерегся столь ответственных заявлений. Он был, может, легок, с физической точки зрения — сама дорога из Волгограда в Москву, но морально я пережил непростой год. Максим Постельный: Нас позвали на «Европу Плюс» в качестве звукорежиссеров и, приехав в Москву, мы сразу же попали в Останкино. Нас специально вызвали. Максим Постельный: В Волгограде в одно время открылось шесть радиостанций собственного вещания.
И, естественно, специалистов по созданию «одежды эфира» и прочего не было. Мы все это постигали сами. Один из наших друзей перебрался в Москву чуть раньше и стал занимать одну из ведущих должностей на радио. И когда возникла нужда в «одежде эфира» он позвонил нам, и мы приехали.
Роман Черницын: Так получилось, что Максима пригласили работать, и это давало нам возможность не умереть от голода в первое время. Максим Постельный: Мы ехали ради того, чтобы показать, что если мы популярны в Волгограде, значит, мы можем быть популярны и в стране. Роман Черницын: Я помню, что когда мы только приехали, каким-то образом я очутился на Павелецком вокзале, и тогда я впервые увидел разницу в количестве людей между Волгоградом и Москвой.
Я думал: «Господи, кому мы тут нужны? И тогда меня накрывал пессимизм. Роман Черницын: Получилось так, что у Дмитрия Маликова в коллективе работал человек, который нам хорошо знаком. И таким образом через него наши записи попали к Дмитрию Маликову.
На него особенно произвело впечатление видео, где ти тысячная толпа поет с нами хором, и он проникся.
Роман Черницын: Просто у нас в России так заведено, что когда ты работаешь с продюсером, то ты работаешь НА продюсера. Продюсер зарабатывает деньги, а ты получаешь зарплату. Когда проходит пять лет, хочется, чтобы стало как-то иначе. Максим Постельный: Я был. Мне очень понравилось, я ощутил себя там как дома. Во-первых, все разговаривают там на плохом английском. Роман Черницын: У нас никогда не было жесткого табу для себя и, более того, русский язык любим нами очень. Но когда мы запели и прошли уже какой-то путь, мы решили, что это будет нашей визитной карточкой.
